Здесь пахнет паленым

Приближается зимний сезон – традиционно тяжелая пора для российских спасателей и пожарников. Именно в холодные месяцы из-за работы обогревателей учащаются возгорания в жилом секторе и социальных учреждениях. По данным МЧС, IV квартал стал самым «воспламеняемым» в 2017 году – 37 683 пожара. Самой распространенной причиной ЧП ведомство называет неполадки электросетей, то есть короткие замыкания проводки.

Парадоксально, но только в эти моменты о проводке и вспоминают: что она может быть изношенной, некачественной или просто не справляться с поданной нагрузкой. При этом кабели в буквальном смысле лежат в основе цивилизации – будь то объекты транспортной, энергетической, IT-инфраструктуры, любые строительные проекты, от мелкого ремонта на даче до возведения стадионов ЧМ‑2018. Каждую российскую квартиру «опутывают» километры проводов, а общая протяженность производимых страной за год кабелей превышает расстояние от Земли до Солнца.

В этих условиях по-настоящему угрожающе звучит тот факт, что значительная часть кабельной продукции на отечественном рынке является фальсификатом, технические параметры которого не соответствуют установленным ГОСТам. Стремясь сэкономить, а иногда просто не имея другого выбора, россияне покупают подделку, которая может не выдержать первого же скачка напряжения. Откуда берутся эрзац-кабели и есть ли у отрасли шанс очиститься от них вы узнаете из этой статьи.

Нет дыма без обмана

В 2017 году в России произошло 132,4 тыс. пожаров, гласит статистика МЧС. Более чем в 30% случаев их вызвали нарушения правил устройства и эксплуатации (НПУиЭ) электрооборудования. Это чаще, чем по любой другой причине – из-за неосторожного обращения с огнем (28,6%), НПУиЭ печей (15,2%) или поджога (10,6%).

Всего в результате возгораний, связанных с электрикой, погибло 1756 человек и был нанесен ущерб порядка 5,5 млрд рублей. Частота и разрушительный эффект пожаров приобретают в стране катастрофические масштабы: по оценке Международной ассоциации пожарных и спасательных служб (учтены данные за 1996–2015 годы), Россия располагается по этим показателям на 45-м месте в мире, между Алжиром и Зимбабве.

Раз в несколько лет подобные пожары достигают уровня национальной трагедии. В марте этого года пожар в кемеровской «Зимней вишне», когда густой дым от горящей проводки отрезал жертвам путь к отступлению, вызвал реакцию на федеральном уровне, стал поводом для рейдов и проверок в торговых центрах. Но кардинально ситуацию это не изменило: жилой сектор, рынки, заводы, гаражи продолжают гореть день ото дня (см. хронику).

При этом установить в деталях, где произошло нарушение работы электросети, как правило, невозможно. Короткое замыкание могут вызвать разные обстоятельства, но в основной массе случаев все сводится к банальной непригодности электропроводки, рассказал заместитель технического директора по науке «Холдинга Кабельный Альянс» Андрей Боев. «Возгорание может произойти из-за неправильного монтажа кабелей или неправильной эксплуатации, когда в одну розетку включают три тройника. Подлинную причину после пожара найти сложно – все выгорело, оплавилось, концов не найти. Поэтому обобщают: неисправности электрооборудования», – отметил он.

Если же говорить о качестве самих кабелей, то основная их проблема – изношенность: в большинстве российских квартир и домов проводка не менялась с советских времен и давно отслужила отпущенный ей срок. Однако и в недавно построенных домах укладывают заведомо некачественные провода, в результате они тоже горят. Как сообщил координатор проекта по борьбе с фальсификатом «Кабель без опасности» Владимир Кашкин, застройщики просто не воспринимают качество кабеля как значимую проблему: что взять с обычного провода? Тем более в готовом доме проводка «зашита» в стены и пол, покупатели ее не увидят. Поэтому среди подрядчиков и поставщиков, привлекаемых для монтажа электросетей, выбирают тех, кто предложит наименьшую цену. Проверить, какие кабели в итоге достались жильцам, трудно: процесс строительства растянут во времени – всегда можно припасти образцы «хорошей» продукции на случай появления комиссии. А после ее ухода снова укладывать фальсификат.

«В общей смете дома стоимость кабелей не превышает 3–5%, занижать эту долю нет смысла – выгадаешь копейки, за счет которых сбить цену квадратного метра все равно нельзя, – утверждает Кашкин. – Мы пытаемся убедить в этом застройщиков, но пока эффект обратный. На проводке экономят в первую очередь. Что девелопер показывает потенциальному покупателю? Двери, отделку, батареи… А какие под всем этим лежат кабели – такой вопрос не стоит. В итоге те покупатели, кто хоть немного разбирается в электрике, купив квартиру в новостройке, первым делом меняют проводку. Даже если не случится пожар, через два-три года после ремонта у вас начнет отказывать бытовая техника. И придется делать новый ремонт».

При этом, по словам экспертов, на рынке есть совсем низкокачественная продукция без маркировок. От ее покупки воздерживаются даже застройщики, но рядовые граждане, затеявшие ремонт в квартире или в загородном доме, в целях экономии не брезгуют и таким суррогатом. Итог тот же: перегрев и оплавление кабеля, замыкание, пожар.

По словам Владимира Кашкина, кабелей в России производится много, но под ударом оказались наиболее распространенные их типы – ПВС, ПВ1, ПВ3, ШВВП, ВВГ. «В нефтегазовой, атомной или космической отраслях, где существует высокий порог ответственности, доля фальсификата стремится к нулю. Основная проблема лежит в бытовой сфере. А также в сфере промышленного применения: зафиксированы жалобы предприятий о том, что им при реконструкции и строительстве корпусов тоже достался кабель-фальсификат», – говорит собеседник.

Золотое сечение

Что представляет собой «фальшивый» провод? Конструкция проще некуда: металлическая токопроводящая жила (ТПЖ) плюс полимерная изоляция. По словам Андрея Боева, материалы дают 65–85% себестоимости кабеля, на них и экономят: остальное – производственные расходы, которые просто так не сократишь.

Главная статья экономии – диаметр сечения проводящей жилы. Он в среднем заужен на 25% от предусмотренной в ГОСТе цифры, а иногда и на 50%. Медь – металл недешевый, у производителя велик соблазн «недоложить». Поэтому если «хороший» кабель содержит до тонны меди в 1 километре, то в «плохом» может быть около 500 кг. Другой вариант – разбавить медь алюминием. Это более доступный материал, но он меньше котируется на рынке: проводке из алюминиевых сплавов свойственна «текучесть» – под давлением она теряет форму, и риск возгорания повышается. Иногда смешанные алюмомедные провода выдают за медные или используют бывшую в употреблении проволоку от кабелей для нефтепогружных насосов.

«От качества и количества меди в кабеле напрямую зависит важнейший параметр – удельное электрическое сопротивление жилы, – объясняет Боев. – Если оно превысит установленную стандартами максимальную планку, то кабель нагреется сильнее при пропускании такого же количества ампер. В итоге пропускная способность кабеля снижается. Перегрев же может какое-то время «копиться», а потом замкнет в том месте, где есть трещина в изоляции».

Экономят и на самой изоляции: как на толщине слоя, так и на качестве материалов. Для кабелей, проложенных внутри зданий, должны использоваться негорючие полимеры: низкотоксичные безгалогенные материалы, не выделяющие коррозионных веществ. Все эти параметры игнорируются производителями фальсификата: зачастую они используют обычную обувную резину. Из-за этого кабель быстрее изнашивается, его оболочка лопается от перегибов, а при возгорании распространяет огонь по всей длине, как бикфордов шнур.

«Срок службы кабелей для стационарной прокладки должен составлять не менее 30 лет – за это время приходят в негодность полимеры, – рассказывает Боев. – Чтобы обеспечить этот срок, в них добавляют антиоксиданты, стабилизаторы – сложные химические соединения, весьма недешевые. В фальсификат их не кладут, поэтому он «старится» в два-три раза быстрее. У него будут хуже как физико-механические свойства – прочность, относительное удлинение при растяжении, морозостойкость, – так и химические. Например, известно, что при пожаре люди часто гибнут не от огня, а от дыма. Чтобы с этим бороться, современные кабели обладают низким газовыделением – пропускаемость света снижается не более чем на 40%. В то время как у фальсификата этот параметр достигает 90%. Кроме того, он содержит галогены – йод, фтор, хлор, хром, которые вызывают резь в горле, в носу, ожоги роговицы».

Почему возможны такие отклонения при производстве кабелей? ГОСТы для кабельной продукции разрабатывает Всероссийский научно-исследовательский институт стандартизации и сертификации в машиностроении (ВНИИНМАШ). Два главных документа – ГОСТ 31996–2012 «Кабели силовые с пластмассовой изоляцией на номинальное напряжение 0,66, 1 и 3 кВ» и ГОСТ 31565–2012 «Кабельные изделия. Требования пожарной безопасности». По отзывам экспертов, сами по себе ГОСТы отвечают современным требованиям, но после распада СССР подобные стандарты утратили обязательный характер для производителей.

В итоге обязательным является лишь технический регламент Евразийского экономического союза (ЕАЭС) «О безопасности низковольтного оборудования». Однако он пока недоработан, рассказали в Федеральном агентстве по техническому регулированию и метрологии (Росстандарте). Производители действуют, исходя из собственных представлений о том, какой должна быть кабельная продукция: зачастую единственным руководством для них являются ими же установленные технические условия (ТУ).

«К сожалению, в регламенте отсутствуют конкретные требования к показателям кабельной продукции, в том числе характеризующим ее безопасное применение. Это позволяет изготавливать кабель по ТУ, занижая или исключая характеристики, установленные стандартами. При этом используются марки кабелей, предусмотренные национальными стандартами, с внесением незначительных дополнений или изменений, что вводит потребителей в заблуждение», – говорят в Росстандарте.

Жгучая конкуренция

Подобные «вольности» на кабельном рынке появились не в одночасье. В 2000‑е годы отрасль испытывала мощный приток игроков. Порог входа был ниже, чем в смежных отраслях: достаточно было установить в небольшом помещении экструзионную линию (станок по производству кабеля), закупить на стороне металлическую проволоку, и можно начинать работу.

При этом спрос на кабели напрямую зависит от темпов экономического роста и благополучия внешних заказчиков – девелоперов, транспортных компаний, заводов. Рост же был подорван финансовым кризисом 2008 года, а позже так и не восстановился в полном объеме. Поэтому в отрасли, особенно после 2014 года, наблюдается избыток производственных мощностей, втягивающий производителей в жесткую конкуренцию, в том числе с применением демпинга.

Какова доля кабельного фальсификата на российском рынке? Как и во всем, что касается теневой экономики, единой оценки здесь нет. Наименьшая цифра, которую можно встретить в СМИ, – 20% (объем продаж – около 40 млрд  рублей в год). Примерно такой же оценки придерживаются в Росстандарте. «Анализируя результаты надзора на территории Центрального федерального округа, доля нарушений составляет около 25%», – заявили в ведомстве.

Результаты проверок общественных организаций выглядят пессимистичнее. «Если взять сегмент розничной торговли, то два года назад, когда наш проект начал проводить контрольные закупки, доля фальсификата зашкаливала, по некоторым продуктам вплоть до 100%. Причем это касается товара в крупных федеральных сетях – «Леруа Мерлен», «ОБИ», «Касторама». Потребитель был вообще лишен возможности выбора, даже при желании он не мог купить качественный кабель», – рассказывает Владимир Кашкин.

Кто допускает нарушения? На крупных заводах вероятность брака и тем более сознательного обмана исключена: поступающее сырье проходит входной контроль, а затем произведенный кабель поступает на приемо-сдаточные испытания. Так, на предприятиях «Холдинга Кабельный Альянс» (входит в состав Уральской горно-металлургической компании) готовое изделие оценивают в несколько этапов: проверяют внешний вид, тару, маркировку, испытывают напряжением, замеряют электрические параметры. Если все прошло удачно, кабелю присваивают сертификат качества.

В небольших же компаниях эти этапы процесса предпочитают опустить. Овчинка стоит выделки: себестоимость производства удается снизить на 50–60% относительно «правильных» кабелей, на рынке же он дешевле всего на 10–20%. «Авторитетные заводы – их около 70 в СНГ – вкладывают средства в испытательные базы, сертификацию, – говорит Кашкин. – Кроме них, есть порядка 150 компаний, которые постоянно переформатируются, открываются, закрываются. У них жесткая конкуренция и весьма формальный контроль за качеством. Но именно они наносят урон деловой репутации честных кабельщиков».

Не имея на производстве отдела по сертификации, такие заводы тестируют свою продукцию на аутсорсинге. Здесь на помощь приходят лаборатории-однодневки, выдающие «липовые» сертификаты без проведения испытаний. «Такие организации в год выдают по тысяче сертификатов на все подряд – от ракеты до котлеты, – поясняет Кашкин. – В какой-то момент мы заключили договор с экспертами по аккредитации, попросили их оценить сертификаты с точки зрения правильности оформления. И выяснилось, что порядка 70% документов составлены с грубыми нарушениями, что априори делает их недействительными».

Вывести на чистую проводку

Есть ли у кабельной отрасли шанс на очищение? В 2016 году в это верилось слабо. Тогда члены ассоциаций «Честная позиция» и «Электрокабель» совместно с Алюминиевой ассоциацией России подписали «Совместное заявление об этике работы», договорившись вместе бороться с засильем фальсификата. Проект получил название «Кабель без опасности». Его инициативная группа (Координационный совет) активно взялась за дело: проводит контрольные закупки, найденным нарушителям рекомендует исправить технологию производства. Если те не слушаются, «Кабель без опасности» готовит заявления в Росстандарт и Роспотребнадзор.

Двухлетний опыт мониторинга рынка показал, что многие игроки отрасли на самом деле заинтересованы в переходе на «цивилизованную» работу, утверждает Кашкин: «Обычно такие предприятия существуют где-то в глубинке, находятся в замкнутом информационном поле. Мы же вовлекаем их в общий отраслевой поток, показываем современные стандарты, новые требования. И они четко реагируют на наши предписания, благодарят: мол, вы помогли обнаружить проблему. Вместе с тем обнаружились и обратные примеры. Например, заводы-фантомы. Это когда солидное предприятие, не желая марать свое имя, создает фирму-однодневку, покупает на нее сертификаты, и во вторую смену этот же завод начинает выпускать фальсифицированную продукцию. Примеры – «Вэллкаб» из Владимирской области и «Энергокабель» из Томска».

В операцию по «очистке» активно включились и власти. Так, специальное соглашение о сотрудничестве с ассоциацией «Электрокабель» в 2016 году подписал Росстандарт. «В прошлом году 12 субъектов хозяйственной деятельности (в том числе должностные лица) были привлечены Росстандартом к административной ответственности из-за нарушений на кабельном производстве. Также выдано 48 предписаний об устранении этих нарушений. Сейчас Росстандарт проводит проверки в отношении 17 производителей и 5 крупных сетей, таких как «Леруа Мерлен», «ОБИ», «Петрович», – доложили в ведомстве.

Постепенно борьбой с кабельным фальсификатом заинтересовались в правительстве. В декабре 2016‑го премьер-министр РФ Дмитрий Медведев призвал положить конец обороту подделок, утвердив Стратегию по противодействию незаконному обороту промышленной продукции на период до 2020 года. А через год госкомиссия запустила пилотный проект по обязательному входному контролю кабельной продукции на стройках, в особенности на бюджетных объектах. Сегодня в проекте участвуют семь регионов – Свердловская, Московская, Владимирская и Самарская области, Мордовия, Чувашия и Пермский край. С 2019 года этот перечень наверняка пополнится.

По мнению Владимира Кашкина, ситуация в отрасли постепенно меняется к лучшему. «Мы увидели кумулятивный эффект от действий госорганов, наших проверок и просветительской работы, – говорит он. – Конечная цель – выстроить систему, где само производство поддельного кабеля выглядит репутационно невыгодным и неадекватным. Пока она еще не достигнута, но мы к ней движемся».